[indent] Рождество.
[indent] Праздник семейный, праздник религии. И абсолютно сумасшедший. Лондон начинает сходить с ума больше, чем за месяц до праздничной даты, и, несмотря на отсутствие снега и даже чрезмерные дожди, промозглую погоду, улицы украшаются гирляндами, цветными фонарями и еловыми венками. Англичане суетятся, дабы успеть купить подарки для близких, продукты для рождественского стола и забронировать места для отдыха в праздничный уик-энд. Хотя подарки – это хорошо. Я, впрочем, не очень люблю ходить за покупками, особенно, в силу нехватки денег. Несмотря на то, что Брайан, наконец, набрался достаточно сил для того, чтобы мог работать вместе с нами над вторым альбомом, концертов у группы пока не было, либо Джон Рид ограничивался короткими выступлениями на разогреве или продажи некоторых песен на радио. Тем не менее, группа продолжала работать и всячески приносить доход менеджеру. А вот для нас не оставалось практически ничего, поэтому приходилось периодически подрабатывать в пабах и ресторанах. Но, надо сказать, люди нас периодически узнавали, что не могло не радовать. Просили сделать совместные фотографии или дать автограф. [float=right][/float] Одна сумасшедшая дама даже попросила расписаться у нее на левой груди, чем вызвала мимолетный ступор даже со стороны такой личности, как я. Впрочем, «такая личность» больше не имела место в реальной жизни, вдали от сцены и звукозаписывающей студии. Роджер Тейлор постепенно менялся, а в силу наличия обширного количества времени, успевал заниматься плаванием и учился готовить что-то кроме яичницы и бутербродов, а по вечерам, как было обещано тогда, на реке, забирал Кашмиру с занятий в колледже.
[indent] Несмотря на то, что в последнее время я окончательно определился со своими чувствами к девушке, признаваться я пока не собирался. В любом случае, стоит собраться с мыслями и выждать удобного момента, чтобы это признание сделать особенным. Хотя бы потому, что Кашмира заслуживает лучшего обращения к себе. Да, мы продолжаем встречаться втайне, да, мы не заходим дальше поцелуев, впрочем, это даже натренировало мой организм, и теперь я веду себя с ней более сдержанно, не как полгода назад, потому что переболел страстной влюбленностью на почве отсутствия регулярного секса, оставив лишь в груди теплое чувство любовной привязанности. Да, ее брат давно понял, что между нами что-то есть, но в силу того, что не собирался окончательно разрушать свои отношения с отцом, молчал. Мало ли, что мистер Булсара мог на это отреагировать, особенно, если выяснится, что Фредди узнал давно и молчал все это время. Не ладить с родителями всегда тяжело, и нужно проявить мужество, чтобы первым пойти на примирение. А Кашмира рискует не только доверием со стороны родителей, поэтому стоит проявить терпение и уважительно отнестись к обычаям ее семьи. Даже если девушка вдруг захочет перейти границы дозволенного. Впрочем, мы и без того зашли слишком далеко, так что отступать не было смысла. Ведь даже если сейчас все разорвать, будет больно обоим. Поэтому только вперед. К тому же, с каждым днем моя привязанность к Кашмире только крепчает.
[indent] Я вышел из почтового отделения связи, вдохнув ударивший в лицо свежий воздух и потянувшись. Итак, матери я отправил посылочку с подарком и небольшим письмом. С ней мириться очень легко, ведь она столько лет прощала отцу многочисленные измены, мои побои и насилие над моей гувернанткой. Нужно обладать сильным характером, чтобы научиться прощать, но не думаю, что стоит превращаться в тряпку и делать вид, что прощаешь, только из страха потерять кого-то. Не нужно дорожить тем, кто не дорожит тобой. В любом случае, у меня не будет времени заехать домой и лично поздравить маму с Рождеством. Сейчас, усевшись в любимый автомобиль, который довольно стойко переносил грянувший морозец, я сверил наручные часы со временем на Биг-Бене, вспоминая на ходу, во сколько сегодня должен забрать Кашмиру с занятий, и отправился на важную репетицию.
[indent] Завтра мы выступаем в праздничном выпуске «Top of the pops», а, значит, должны быть готовы на сто процентов. Учитывая политику канала, придется петь под фонограмму, и нужно отточить в совершенстве тексты и аккорды песен. Честно говоря, это ужасно. Мы должны делиться со зрителями реальными голосами, чтобы нас услышали. С другой стороны, программа выходит по телевизору, где в любом случае будет искажен оригинальный звук. Поэтому обработанная версия песни будет звучать лучше. Впрочем, петь мы будем две. Одна идеально подходящая для Рождественского праздника – «Jesus», а другая, можно сказать, премьерная, которая войдет во второй альбом – «Seven seas of Rhye».
[indent] Когда занимаюсь музыкой, я совершенно не ощущаю, насколько быстро течет время. Впрочем, ход минут и без того всегда казался летящим на сумасшедшей скорости, ведь мне уже двадцать пять лет. А ведь только вчера, кажется, отец купил мне первую установку.… Поэтому не стоит терять времени. Нужно внести как можно больше светлого в этот мир, поделившись частичкой своей души, ловить от этой жизни все, развлекаться по полной, любить и дорожить близкими. Легкая пульсация в кисти напомнила мне о том, что пора бы сделать небольшой перерыв. За окном студии было темно, впрочем, в зимнее время ночь окутывает Лондон гораздо раньше, а, значит, не о чем беспокоиться. Я поднялся на ноги, убирая вбок прилипшую к потному лбу челку и, размяв кисти, стянул напульсники и надел на левую руку часы. Который…?
[indent] - Сука!
[indent] Я громко ругаюсь, после чего хватаю куртку и ключи от автомобиля и пулей вылетаю из студии, с шумом хлопнув дверью. Без объяснения. Без пары фраз, без надежды на возвращение. Без четверти девять. При том, что я должен был встретить Кашмиру в восемь вечера. Никогда прежде не забывал о ней, не знаю, отчего сейчас так вышло. И мне ужасно стыдно. Завести мотор удалось с четвертого раза – замерз. Я громко ругаюсь, запутываясь в шарфе, задыхаясь, словно меня душит змея, проверяю остатки бензина в баке и резко жму педаль газа. Будто нарочно пошел снег, буквально стеной из крупных белых хлопьев, преграждая видимость. Не уверен, что она будет ждать меня так долго. Но я хотя бы должен объясниться. К тому же, сегодня сочельник, а, значит, нет места ссорам и недосказанностям. Несмотря на то, что я практически атеист. Надеюсь, она не наделает глупостей и не станет придумывать, что я ее бросил. Я не смогу. И, главное, чтобы ничего не случилось. Впрочем, не думаю, что в праздничную ночь кому-то захочется портить настроение другим людям. Надеюсь на это.

Отредактировано Roger Taylor (15-08-2019 11:22:59)

[indent] Судьба обладает невероятной способностью повернуть события в свою пользу, тем самым заставив человека оказаться в весьма невыгодном для него положении, отчего потом приходится долго расхлебывать последствия. Самое обидное, когда от тебя не зависит то или иное происшествие, но отвечать, тем не менее, приходится тебе. Несправедливо, скажете? Возможно. Но только при работе над судьбой и постигаются тайны, которые навсегда способны изменить мир вокруг тебя. И распутывание определенных нитей, что выбросила непонятным комком жизнь, лишь делает тебя сильнее, закаляет и помогает в будущем не сломиться под гнетом обстоятельств.
[indent] Снегопад усилился, видимость стала практически нулевой. Будто неведомая сила не пускала меня к ней. На душе было неспокойно, словно что-то непременно должно произойти. Мне пришлось сбавить скорость, ведь, несмотря на зимнюю резину, на дороге образовалась гололедица, очень некстати. Я мысленно ругаюсь, крепче впиваясь пальцами в руль, отчего белеют костяшки музыкальных пальцев, и, нахмурившись, внимательно вглядываюсь в снежный апокалипсис за окном. Мне страшно, что с Кашмирой может что-то произойти, но она умная девушка и постарается не оказаться в глупой ситуации, которая может стоить ей эмоциональной слабости. Но она сильная, я знаю, что ее так просто не сломить, учитывая ее стойкость перед родителями, которые ежедневно достают дочь расспросами о том, где она была после занятий в колледже. Если честно, мне было слишком стыдно оставаться все это время в стороне под предлогом «я справлюсь сама». Я должен показать ей, что готов за нее бороться. Бороться за нас. Так, как она это делает. Негоже мне, как мужчине стоять за спиной у хрупкой девушки. Но до сегодняшнего дня я не был уверен в необходимости беседы с ее отцом. Потому что не был уверен в том, что мне нужно. Наверное, именно такие моменты страха за кого-то и заставляют накрепко связать себя мысленно и душевно с этим человеком.
[indent] У главного входа в колледж пустота. Впрочем, это вполне очевидно, Кашмира не станет замерзать под снегом в ожидании меня. Поэтому я останавливаю автомобиль как можно ближе к двери и мчусь внутрь. Эти стены полгода назад были и моим домом, так что приходилось пару раз даже ночевать в читальном зале библиотеки. И все-таки, выжил. А сейчас в пустом холле я не могу найти Кашмиру. Не представляю, где она. Быть может, давно уже дома и сидя у камина, пьет горячий какао, укутавшись в теплый плед? Но нет. Прислушиваюсь. Музыкальный слух отлично чувствует любые мелочи, даже шорох в пустом помещении. Слышу, что в пару метрах за спиной кто-то всхлипывает. Сердце инстинктивно сжимается в поисках заплаканной девушки, которая наверняка позволила себе подобную слабость, не дождавшись меня. И наверняка решив, что я ее бросил.
[indent] То, что я увидел, повергло меня в шок. Кашмира сидела на холодном полу, обхватив руками коленки, и рыдала. Но ужаснее было то, что ее красивые локоны, практически всегда заплетенные в косу, были растрепаны, а на лице нагло сияла кровь. Что могло произойти? Кто обидел мою принцессу? Я подлетаю к ней и, обреченно упав на колени перед девушкой, осторожно беру ее за руку и поднимаю лицо на себя, дабы рассмотреть этот ужас. Кровоподтеки на виске, разбитая губа и весьма ощутимая краснота на щеках, вероятно, пощечины. Определенно, сама Кашмира не могла нанести себе такие увечья. Что же случилось? Инстинктивно отматываю на пару минут назад, когда, подъезжая к зданию, заметил пробирающихся сквозь снег пару женских силуэтов. Шли они явно со стороны колледжа. Выходит…? Это они ее так? Все встает на свои места, и я с ужасом опознаю, насколько еще не знаю женщин. Завистливы, глупы и жестоки. Порой жестокостью даже превосходят мужчин.
[indent] Я осторожно кладу ладони на ее плечи и притягиваю Кашмиру к себе, чтобы обнять. Но не знаю, захочет ли она оказаться в моих объятиях после того, что с ней случилось, по всей видимости, из-за меня? Ведь наверняка ее избили потому, что завидовали, что она встречается с музыкантом группы, набирающей популярность. Не спорю, мы были весьма неосторожны, позволяя себе свидания в людных местах, но и вечно прятаться нет смысла, держу пари, скоро еще и снимки папарацци всплывут в газетах, и, если родители Кашмиры читают подобного рода литературу, нам конец. И мне в любом случае придется встать на ковер перед Боми. Но это будет потом. А пока я гордился моей принцессой. Потому что она, вероятно, не отступила, не отказалась от меня, и я докажу ей, что не зря. Я покажу свою борьбу за нее. Впрочем, каждый день, словно борьба с судьбой и старой версией Роджера Тейлора, просто Кашмира не видит этого, хотя, может, чувствует эту борьбу.
[indent] Сердце бешено колотится в груди, дыхание сбивается, отражаясь болью во всем теле. Чувствую подкатывающий к горлу ком, но я никогда не плачу. Хотя несколько раз был весьма близок к этому. Всплеск адреналина в крови бушевал фонтаном, заставляя колени дрожать от послевкусия страха за девушку, ту, что я боготворю, ту, которую должен был оберегать, но не уберег. Я ненавижу себя, но я не могу разорваться между двумя половинками сердца и сделать выбор в пользу чего-то одного. Быть с Кашмирой или заниматься музыкой. Я пытаюсь найти золотую середину, делаю все, чтобы было время на встречи с девушкой. Да, я опоздал, и я виноват перед ней. Надеюсь, она когда-нибудь простит меня?
[indent] Меня внезапно охватила ярость. Снова. Крылья носа расширились, зубы заскрипели, с губ сорвалось нервное шипение, в глазах застыл мрак. Если бы не мои столкнувшиеся глаза с пустым, отрешенным взглядом распахнутых очей Кашмиры, я бы так и просидел на коленях, уставившись на нее. Ресницы девушки затрепетали, словно крылья бабочки, и пред моим взором предстали два моих любимых моря. Сегодня черных. Будто искусственных, кукольных, фарфоровых. Они смотрели сквозь меня, устремившись куда-то к звездам. В глубине их я увидел отражение пережитого шока. Сие ощущение пройдет, Каш отделалась лишь испугом и парой ссадин, она сильная и, возможно, это не отразится на хрупкой нити доверия между нами, которую мы едва построили.
[indent] - Моя принцесса…, - шепчу ей, мягко коснувшись ладонью ее щеки и заправив растрепанную прядь локонов ей за ухо. Я не представлял, что нужно сказать, я вообще не знаю, что обычно говорят в такой ситуации. Поэтому еще какое-то время я молчал, - прости меня.… Задержался на репетиции, потерял счет времени. И этот снегопад. Практически ничего не видно на дороге. Я так виноват перед тобой. Но не бойся, я с тобой, мой ангел, я с тобой.
[indent] Я помогаю девушке подняться и, притянув ее к себе, обнимаю. Крепко, нежно. Отчаянно. Меня самого трясло, я не знал, что делать дальше. Увезти ее домой значило продемонстрировать результат наших тайных встреч. И хорошо, если ее родители не подумают, что это моих рук дело, хотя в синяках на ее прекрасном личике кроется и моя вина. А если девушка расскажет им правду, наверняка ее мать сразу побежит к директору колледжа, и тогда Кашмиру вообще заклюют. Не хочу подставлять ее под новый удар. Но куда мы, если не к ней домой? Я не хочу, чтобы ее родители узрели этот ужас, в любом случае придется где-то раздобыть аптечку, чтобы привести ее лицо в порядок. Чтобы хотя бы в нем читалось, что Кашмира, пробираясь домой сквозь снежную пелену, поскользнулась и, упав, разбила губу и ударилась виском о перила вдоль тротуара. Что угодно, только бы с девушкой все было хорошо. Я сделаю все ради нее, и она должна это понимать.

[indent] Страх за близкого человека способен свести с ума. Тебе просто становится абсолютно плевать на все вокруг, только бы помочь тому, кто нуждается в поддержке. Я чувствую, как Кашмира дрожит, как моя куртка становится мокрой от ее слез, ненавидел себя за то, что она из-за меня столько переносит, а я, дурень, даже не могу признаться ей в любви. Ну не скотина ли? Это самокопание еще долгое время будет грызть меня изнутри, но сейчас, стоя в пустом холле колледжа, месте, которое нас так или иначе свело, прижавшись друг к другу, я просто понимаю, насколько жалок и не нужен мне мир за этими стенами. И пусть небеса рухнут, я бы все отдал, чтобы вот так быть рядом вечно. Сентиментально, как в мыльных операх, что мама любит смотреть каждый вечер по телеку. И совсем не свойственно Роджеру Тейлору. А еще я начал замечать, что начинаю говорить и думать о себе в третьем лице. Будто это не я вовсе. Просто еще не очень верится в то, что я могу быть лишь с одной девушкой, и мне не нужны другие, какими бы доступными и раскованными они не казались.
[indent] - Детка, - я гладил девушку по спине, успокаивая больше себя, нежели ее. Кашмира жива, практически невредима, а страх со временем уйдет. А если я не побоюсь представить ее прессе как мою спутницу, то со временем завистницы отстанут от нее, потому что трусость заставляет совершать подобного рода поступки в адрес тех, кто кажется не достоин самого лучшего. Но человек никогда не заглядывает внутрь самого себя прежде, чем осуждать других, - конечно, мы поедем куда ты захочешь. Идем.
[indent] Я поднял с холодного пола ее сумку и, взяв Кашмиру за руку, открыл дверь в ад. Буран, впрочем, немного стих, оставив место тихому снегопаду. Но вот снега навалило достаточно. Я подвел девушку к автомобилю и, прежде, чем пригласить ее оказаться, наконец в тепле, отвлек ее внимание, поймав ладонью несколько снежинок.
[indent] - Красивый, правда? Легкий.
[indent] Мягко касаюсь губами ее щеки, согревая замерзшую кожу теплым поцелуем, после чего помогаю устроиться удобнее на пассажирском сидении и завожу мотор. Мой автомобиль, пожалуй, тоже влюбился в Кашмиру, потому как всегда в ее присутствии заводится с первого раза. Мысленно усмехаюсь, слегка закатив глаза и уставившись на дорогу, дабы не привлекать к себе внимание со стороны девушки, потому как сам завожусь от ее прикосновений не меньше. Сейчас я не могу все испортить, но, честно говоря, мне и не хотелось. Мне было абсолютно все равно, что мы едем ко мне домой, все равно, что спустя столько времени, наконец, сможем остаться наедине, не прячась ни от кого, все равно, что я могу не сдерживать себя и позволить себе полностью взглянуть на нее как на женщину, все равно на этот соблазн перейти черту. Я должен быть не только выше этого, но сейчас главное, чтобы Кашмира чувствовала себя в безопасности рядом со мной.
[indent] - У меня в аптечке есть хорошая мазь, она снимает отек и покраснение, пользуюсь ей после репетиций, смазывая запястья. Порой они жутко болят, - начал я, но даже не представлял, каково сейчас Кашмире. Ей снова придется лгать, а мне невольно терпеть свою жалкую личность, которая боится выступить за возможность быть с ней, не прячась. Я столько раз собирался с духом поговорить с ее родителями, но всякий раз меня что-то останавливало. Быть может, Кашмира, которая могла быть со мной только из возможности вырваться на свободу хотя бы ненадолго, но я знаю ее, эта девушка не может быть корыстной. Но что взять с влюбленного рок-музыканта, у которого в прошлом были только короткие юбки на уме, что можно легко задрать и аппетитно шлепнуть очередную красотку по заднице. С Кашмирой я хочу быть другим. Заботливым, внимательным и чувственным. Но она достойна большего, ей не нужна такая сволочь, как я. Каким бы правильным я для нее не казался, - не бойся, твои родители ничего не заметят. А если и так, я сам расскажу, что произошло. Что? Не смотри так, я должен хоть раз в жизни поступить по-мужски. И, кстати, мы приехали.
[indent] Третий этаж. Пятьдесят четыре ступеньки. И вот мы в моей холостяцкой берлоге. Что тут скажешь - классика. Бардак, месячный слой пыли, не политые кактусы, что даже они так и просят воды. Просто не хватает времени на уборку. С тех пор, как Брайан выздоровел, группа вернулась к прежнему ритму жизни, и завтрашнее шоу на телевидении тому подтверждение. Зрители не должны нас забывать. Никогда. Но ведь и мы обязаны их радовать новинками и не ударить в грязь лицом.
[indent] А еще у меня в квартире совершенно отсутствуют рождественские атрибуты. Я никогда не готовился к Рождеству. Не наряжал елку, не пек печенье и не покупал молоко. Этим обычно занимаются матери, жены, девушки. Женский приоритет хранительницы домашнего очага. Впрочем, молоко у меня было в холодильнике, я часто готовлю омлет или панкейки, не вечно же питаться уличным фаст-фудом. К тому же и на теле сказалось правильное питание и занятие плаванием. Думаю, Кашмире бы понравился обновленный Роджер. Сексуальный, но романтичный. Да, иногда мне кажется, что я слишком люблю себя, но это не так. Да и к тому же, у меня не остается времени на любовь к собственной персоне, когда сердце давно разрывается и без этого. А еще я не вижу смысла печь печение. Вряд ли Санта Клаус существует, и если да, то я наверняка попал в его список негодников, ведя себя как плохо воспитанный, мало соображающий грубиян. Пью до беспамятства, курю, дерусь, устраиваю истерики на репетициях и каждую ночь представляю Кашмиру рядом с собой. Это вообще лечится?
[indent] - Честно говоря, я не готовился к визиту такой гостьи, как ты, поэтому, прошу, не обращай внимание на весь этот хлам. Здесь давно стоит прибраться, да только времени не хватает. И будь как дома, - я помог Кашмире снять пальто и, мягко поцеловав девушку в лоб, натянуто улыбнулся, - но, полагаю, тебе бы сперва не помешала горячая ванна.

[indent] Кашмира была невероятно милой, даже будучи растрепанной, сломленной и растерянной. Но она являлась истинной женщиной, потому что была воспитана в строгой религиозной семье, где девушек готовят к замужеству как образец идеальной матери и хранительницы домашнего очага. Я мало что знаю о других верах, которых в мире насчитывается незримое количество, но то, что во многих из них дочерей, как правило, не спрашивают о их готовности выйти замуж, выдавая за мужчин вдвое, а то и втрое старше них самих. И бедняжки вынуждены всю оставшуюся жизнь прислуживать одному единственному мужчине, пока он имеет право на вторых или четвертых жен. Несправедливо, согласитесь. Но есть во всем этом что-то жизненное. Мужчина есть мужчина, он постоянно находится в поиске новых ощущений, дабы взбодрить свою жизнь. Кто-то прибегает к зависимостям от наркотиков или алкоголя, некоторые занимаются экстремальными видами спорта, а у кого-то до гробовой доски не иссякает желание женского тела, каждый раз нового. Я пока метался в выборе и не мог причислить себя ни к одной из этих категорий, но в отличие от атеистов или людей вроде меня, в мусульманской культуре мужчины связывают себя узами брака с понравившейся ему женщиной, дабы оправдать собственную несдержанность. Что, конечно, глупо. В итоге они рано или поздно вдоволь насытятся всем законными женами, но возможность выбрать новую иссякнет а грешников в том же Коране, насколько мне известно, серьезно наказывают. Если честно, я и понимаю таких людей, и нет. С одной стороны, желать разнообразить жизнь является вполне нормальным чувством, а с другой, вступать в брак следует обдуманно, а не потому, что так пожелал твой член. Следует думать головой и сердцем и ничем другим. В этом я постепенно начал разбираться.
[indent] Поэтому я и не хотел торопиться с Кашмирой. Тем более, зная ее особенность. Такую запретную, но тем сильнее желанную и такую нереальную для меня. И потом... такая, как она, у меня тоже первая. Я не знал, как следует поступить правильнее - плавно подвести девушку к этому выбору, дождаться полной уверенности в своей жизни или послать все нахрен. В любом случае, сейчас в моих мыслях не было места для подобных раздумий. Я и без того ненавидел себя за случившееся с Кашмирой. А еще было стыдно за внешний вид моей скромной обители. Хотя скорее больше похоже на ад. Впрочем, я привык. Я дома бываю лишь по ночам, и то не каждый день. И чисто у меня только на кухне. Не в бардаке ведь пытаться готовить полезную пищу. И само собой, в ванной. Личную гигиену никто не отменял, и потом, на сцене нужно хорошо выглядеть, чтобы стать кумиром миллионов. Впрочем, остальной беспорядок, разумеется, оттолкнул Кашмиру, и я мысленно выругался, виновато отведя взгляд в противоположную стену.
[indent] - Будь здорова, - улыбнулся я, после чего проводил девушку в сторону ванной комнаты, - ты только не закрывай дверь на щеколду, хорошо? - нет, я не о том, что стану подсматривать за купающейся обнаженной Кашмирой, просто вдруг что-нибудь случится. Нет, она умная девушка и не станет делать глупостей, вены пилить в моей ванной, к примеру, ведь ничего страшного не случилось. Ну, точнее, настолько страшного, что могло бы окончательно сломить... Поежившись от данной мысли, я уперся лбом в косяк и тяжело вздохнул, - просто вдруг тебе что-нибудь понадобится. А еще я принесу тебе полотенце.
[indent] Не знаю, услышала ли меня Кашмира за шумом воды, но я решил, что неплохо было бы слегка прибраться, пока она приводит себя в порядок. В любом случае, девушки очень долго принимают ванну, а Кашмире нужно немного расслабиться и согреться, так что наверняка у меня было в запасе полчаса. Успею хотя бы собрать разбросанные вещи в кучу и засунуть их в шкаф. А еще следует заменить постельное белье. Все-таки, у меня проведет ночь девушка, хоть и не со мной в одной постели, а я как-нибудь перекантуюсь на диване в гостиной. И ведь ни единой пошлой мысли в голове. Даже как-то странно. Закончив с уборкой, я вытащил из шкафа чистое полотенце и одну из своих рубашек. Не уверен, конечно, что Кашмира захочет это надеть, но ей в чем-то нужно будет спать. Не станет ведь она спать в свитере. Направляясь обратно к ванной, я остановился в коридоре, где в подвесной аптечке должна быть нужная мазь. Таблетки от головной боли, почти пустой пакетик экстази, упаковка новых напульсников, презервативы... словом, типичный набор музыканта. Наконец, обнаружив нужный тюбик, я остановился у двери в ванную и легонько постучал.
[indent] - Каш, я тут принес полотенце и мазь, - подсознательно чувствую в голосе странные неуверенные ноты. Будто я не за тем явился сюда, чтобы помогать. Уж не потому ли, что это лишь повод увидеть ее красивое тело? Не так ли, Роджер Тейлор? Тряхнув головой и судорожно вздохнув, я усаживаюсь на пол и, прислонившись спиной к дверному косяку ванной, позволяю себе закрыть глаза, напевая под нос странную мелодию. Она кажется мне совершенно знакомой, наверняка одна из нянь или мама пели мне ее, когда я был совсем маленьким. Оттого детали не могут вспомниться. Но она казалась такой простой, упоительной и беззаботной, что не хотелось думать ни о чем, и она как нельзя лучше отвлекала от порочных мыслей. Я просто мог расслабиться и, может, меня услышала Кашмира. Хотелось бы, чтобы на ее душе наступил долгожданный покой. Чтобы она знала, что я не брошу ее. Особенно, потому, что все неприятности в ее жизни случаются из-за меня. Это было бы просто по-свински. И да, я, кажется, решился. Хотя не о таком моменте я думал все эти мучительно долгие месяцы и хотел сделать это поистине незабываемым, но сдерживать все в себе я просто больше не в силах. К тому же, особенной может быть каждая секунда, проведенная с самым дорогим для тебя человеком, надо лишь понять это. И сегодня я должен рассказать девушке правду. Пусть знает, что и я для нее готов на большее, чем она представляла, чем даже я себе представлял. Когда это еще делать, если не в канун Рождества?

[indent] Музыка обладает уникальными свойствами. Она способна придать сил, усыпить, исцелить душу или подтолкнуть двух людей друг к другу. Любое проявление музыки, неважно, в каком направлении она исполняется, несет в себе смысловую нагрузку, ведь каждый исполнитель вкладывает в произведение частичку своей души, некое послание, которое хочет, чтобы его поняли. Несмотря на бессмысленность моих песен, по словам парней из группы, в каждой из них заложен смысл. Просто не каждому дано услышать ту секретную частичку, вложенную в текст. Вся поэзия в ушах слушающего, а если все разжевать, то исчезнет загадка из произведения. И даже сейчас, просто напевая себе какой-то плавный успокаивающий мотив, я понимаю, чего мне хочется достичь этим. Доверия.
[indent] Тихо скрипнула дверь ванной, и в приоткрытом проеме показалась Кашмира. Мокрые волосы, открытое плечо. Она лишь молча забрала у меня вещи и вновь скрылась за дверью. Но лишь за эти пару мгновений она заставила мой мозг буквально взорваться от числа того, чего мне сейчас хотелось. Опустим постоянное желание и мысли о своей вине и просто сконцентрируемся на мысленной подготовке к признанию. Честно говоря, я был ей благодарен, за то, что сейчас нас в буквальном смысле разделяла стена. Это позволит все хорошенько обдумать, чтобы не наделать глупостей и не взболтнуть лишнего, прежде, чем разрушить последнюю стену между нами. Но это сложно. Хотя бы потому, что пути назад уже не будет. Сейчас Кашмира наверняка считает меня человеком, который с ней из-за того, что ему хочется с ее помощью изменить своим привычкам, она прекрасно ощущает мое желание, находясь в моих объятиях. Когда я открою перед ней свое сердце, она будет знать, что все это не просто так, правда, не представляю, как она отреагирует. Нельзя быть готовым ко всему, но я попытаюсь выстоять в этом испытании.
[indent] Спустя несколько минут я ощутил ее рядом с собой. От Кашмиры приятно пахло разгоряченной кожей после ванны, а моя рубашка идеально скрывала то, что всегда привлекало меня, хотя и демонстрировало красивые стройные ноги девушки. Я улыбнулся, приобняв ее за плечи и ощутив легкое прикосновение ее руки к тому самому медальону. Он всегда приносит мне удачу. Быть может, тогда на реке я чудом не утонул еще благодаря ему. Это нечто вроде талисмана, хотя я не верю во все эти магические штуки. Обычное самовнушение.
[indent] - Нет, - сухо отозвался я, зажмурившись, - я виноват. Во всем, что с тобой происходит. В том, что ты рискуешь всем, в том, что вынуждена бороться в одиночку. Но это все не зря, поверь мне.
[indent] Я чувствовал в себе ее голос. Он постоянно звал меня, убеждал в невиновности, заставлял поступать именно так, и никак иначе. И даже теперь, когда я взял ее руку, уводя в спальню, я слушал, как она пытается разрядить обстановку расспросами о моем свободном времени, которого бывает крайне мало. Даже не помню, когда я в последний раз играл в настольные игры, о которых Кашмира почему-то заговорила. Быть может, пыталась взбодрить или же отвлечь меня от самокопания. Умно, детка.
[indent] - Мне все равно, что в моем доме нет рождественских украшений, - принимая ее поцелуй на полуслове, я практически забываю обо всем, что так упорно составлял в голове последний час. Рядом с ней я буквально теряюсь, я не могу думать ни о чем, кроме как угодить ее ожиданиям насчет меня и при этом оправдаться перед собой. Чуть прижимаю ее к себе за талию, крепче целуя, сходя с ума от этой близости, несмотря на то, что каждый поцелуй может снять с меня цепи. Когда можно не прятать свои чувства, не сдерживать свое желание, не оправдываться перед Кашмирой. Она и без того все понимает, но пока еще не знает всего, что творится на моей душе, - ты - украшение моей жизни, ты - мое рождественское чудо, - мягко прервав поцелуй, я касаюсь ее волос, еще мокрых от воды, нежно поглаживая. Дыхание сбивается, мне трудно говорить, но если я начал, то обязан довести начатое до конча. Сердце бешено колотится в груди, что больно, но это приятно. Не знаю, с чего начать. Поэтому наверняка веду себя глупо, вытаскивая из ящика фен и, усадив Кашмиру на кровать, разворачиваю ее спиной к себе, чтобы было удобнее высушить ее волосы. Я редко пользуюсь этим способом сушки, как правило, перед интервью на телевидении, где все недостатки как на ладони. Фен громко гудит, но я не слышу ничего кроме собственного сердцебиения. Мне просто приятно быть рядом с Кашмирой, водя расческой по ее волосам, придавая им сухость и легкость. Я когда-то давно читал, что тому человеку, которому девушка позволяет вот так касаться ее волос, суждено остаться в ее сердце. Глупо и сопливо, однако, не лишено смысла. Закончив с процедурой, убираю все обратно в ящик и коротко улыбаюсь девушке.
[indent] - Если честно, никогда не делал ничего подобного, - усмехаюсь вслух, нежно коснувшись ладонью ее щеки. Краснота от пощечин спала, на губе небольшая ссадина, а вот на виске не все так радужно. Я чуть приближаюсь к девушке, невесомо целуя ушибленное место, будто пытаясь впитать боль ее тела в свое. Но между нами происходил не только энергетический обмен, но и эмоциональный. Она будто ждала от меня чего-то. Словно готовилась принять, как должное. Я взял ее ладони в свои и посмотрел девушке в глаза, - я должен был сказать это тебе уже давно, но все никак не мог решиться. Вообще не представляю, как можно быть готовым к этому. Но обстоятельства всегда помогают, подталкивая к решению, которое может перевернуть мир с ног на голову. Я чуть было не потерял тебя там, на реке, а ты вытащила меня, словно не желая делить меня даже со смертью, не представляя, что ты сотворила со мной этим. Не позволила покинуть тебя. Это было бы нечестно по отношению к тебе и моему сердцу. Ты борешься за нас, не щадя себя, и ведь даже не знаешь, почему. Я и сам не знаю. Но я виноват не только в том, что сегодня с тобой произошло. А в том, что ты не получала от меня должного. Ответов. Я должен был говорить это тебе каждый день, потому что ты прекрасна! Чиста, добра и бескорыстна. Ты помогаешь мне думать о последствиях прежде, чем что-либо сказать. Ты удивительная девушка и лучшее, что случилось со мной в этой жизни, которая не всегда была правильной. Но я не потеряю тебя, вне зависимости от того, что будет, когда я перейду эту черту, сказав тебе правду. А правда в том, что я люблю тебя. Безумно. Мне сложно быть с тобой рядом, страшно стать таким, кого я ненавижу больше всего, но еще сложнее... быть без тебя. Ты мое сердце, мое дыхание, мое вдохновение.

[indent] Это казалось для меня пыткой. Мы вдвоем в этой маленькой комнате, в безмолвной тишине, которую нарушает лишь биение в унисон наших сердец. Сейчас мне было как никогда страшно. Признаться в чем-либо значит признать собственную слабость. Но любовь это вовсе не проявление слабости, а сила, просто в жизни есть вещи, о которых говорить как-то стремно, а промолчать вообще позор. И никогда нельзя быть уверенным в том, что ты получишь что-то взамен за свою откровенность. За то, что обнажаешь душу перед человеком, которому доверяешь. Я не мог признаться Кашмире в том, что хочу ее, да и мне это было больше не нужно, поскольку я обрел чувство куда более возвышенное и правильное, нежели всепоглощающая страсть. И так будет честнее по отношению к девушке, поскольку слово любовь впитывает в себя не только страсть, но и безграничную привязанность, уважение, нежность, верность и еще миллион различных оттенков эмоций. Было страшно отмерять эти мучительно долгие секунды в ожидании хоть какого-нибудь ответа от Кашмиры. И пусть я со стыда сейчас сгорел в глазах других людей, которые мне были глубоко безразличны и вообще я чувствовал, будто мы сейчас одни в целом мире, я все равно вышел победителем. Потому что был честен не только девушкой, но и с самим собой. Мне неважно, любит ли она меня или просто прячется от родителей и брата в моей компании, за что я был ей благодарен, наверняка также, как и она мне. Я с улыбкой воспринимаю то, как Кашмира относится к нашим отношениям. Даже, когда все уже и без того известно, она продолжает прятать нас от всего мира под шутками в адрес своего брата. Меня дико бесил Фред, но ради Кашмиры я готов терпеть его. Особенно после всего, что сказал его сестре. Надеюсь, она когда-нибудь примет мои чувства.
[indent] Но кто же мог подумать, что это "скоро" наступит слишком быстро? Я замер, впитывая каждое слово, произнесенное девушкой, глядя в ее красивые шоколадные очи, что вновь вспыхнули огнем воодушевления и желанием жить вне клетки родительского дома. Быть может, это знак, что пора постепенно улаживать свою жизнь? Но мой разум отключился окончательно после услышанного ответного признания Кашмиры. Она. Любит. Меня. Твою мать. Никогда бы не подумал, что получать искренние признания в любви и, тем более, дарить его, бывает так приятно.
Немного, правда, смущал тот факт, что Кашмира считала забавным мое неконтролируемое желание, отчего я с улыбкой закатываю глаза, отводя их в сторону на миг и сжимаю губы. Она меня подловила, впрочем, была права. С первой нашей встречи меня до безумия тянуло к этой девушке. Уже там, в библиотеке, сраженный ароматом ее духов, я понял, что все это не просто так. Но до сегодняшнего дня я и не представлял, насколько. И однажды она поймет, что значит, когда тебя влечет к человеку.
[indent] Но Кашмира, похоже, осознала и это раньше, чем я думал. Я лишь успел поймать сияющий, с легкой хитринкой взгляд, прежде, чем она потянулась ко мне, нежно целуя. Но не так, как прежде. Когда мы обменивались поцелуями, я чувствовал, что Кашмира боится перейти ту самую грань между приличием и страстью, страхом и доверием. Она всегда контролировала наши объятия и, как правило, первая их прерывала, придумывая новую тему для разговора. Это было странно для меня, быть под ее контролем. Хотя мы, в основном, больше молчали, держась за руки, или же Каш легонько прижималась ко мне, опустив голову на мое плечо. Ее пугала та стремительность, с которой развивались наши отношения, и я ценю то, что она дала мне этот шанс, который я не смог упустить. И теперь, принимая ее поцелуй, более чувственный, более глубокий, ощущая, как ее нежные руки обнимают мою шею, лаская, спускаются ниже, чтобы, обнаружить пуговицу моей рубашки, ослабить ее. Этот жест говорил мне о многом. О том, что она готова. Готова испытать то, что казалось для нее запретным, то, что не приемлемо для ее веры, вновь пожертвовать собой ради меня, и с ужасом осознал, что... не готов я.
[indent] Я столько раз представлял себе этот момент, как мы предадимся пламени страсти, лаская друг друга до утра, а потом встретим рассвет в объятиях друг друга... Но мне было сложно сделать это сейчас. Без должной подготовки. Впрочем, к такому я не могу подготовиться, просто я хотел сделать для нее этот момент особенным, чтобы она в полной мере ощутила, каково это - испытать истинное наслаждение. Впрочем, я может и сам не знаю пока, что это. Просто прежде я лишь искал способ расслабиться и отвлечься. Банальная разрядка. И мне не хотелось заняться с Кашмирой сексом, демонстрируя, насколько хорош в постели, я хочу показать ей любовь. Но смогу ли я быть нежным и ставить желание девушки на первом месте после стольких месяцев воздержания? И потом... если она вдруг попросит меня остановиться... смогу ли я? Это пугало меня, ведь это был ее первый раз, и он должен стать для нее особенным, несмотря на то, что у девушек, неважно, такая как Кашмира или такая как Сара... первый раз для девушки не всегда сопровождается удовольствием, по крайней мере из-за первой боли. Избежать ее наверняка не удастся, но я должен попытаться.
[indent] Я мягко отстранился, заглянув в любимые глаза, читая в них лишь твердую решимость, коснувшись подушечками пальцев ее красивого личика, нежно проведя ладонью плавную линию от щеки к мягким девичьим локонам. Я знаю, она доверяет мне, а, значит, хватит сдерживать себя. И, надеюсь, она не будет против, если в этот раз я... буду собой. Чтобы она чувствовала меня настоящего. Забив на все осторожные мысли, я вновь притянул Кашмиру к себе за талию, поглощая ее сладкие губы, улавливая ноты шального счастья в груди. Руки сами находят пуговицы на рубашке, в которой была одета девушка, и с которыми я справился достаточно быстро, с каким-то незримым нетерпением, совершенно не отдавая отчет в собственных действиях. Отстраняюсь лишь на миг, чтобы, захватив тонкую ткань, плавно стянуть ее с изящных плеч, задержавшись за тонких запястьях, открывая моему взору подтянутую грудь второго размера, тонкую талию и чуть выпирающие ключицы. Я тихо охнул, судорожно облизнув пересохшие губы, и взглянул Кашмире в глаза с немым обожанием.
[indent] - Как ты красива..., - я нервно сглотнул слюну, ощущая жар, приливший к сердцу, дрожь, охватившую тело и волнение, заставившее мою рубашку прилипнуть к спине. И, не смея больше говорить что-либо, вновь соединил наши губы, обхватывая тонкую талию широкими ладонями, показывая тем самым, что не готов ее отпустить, не сейчас. Я будто пил нектар, собирая сладость с любимых губ, с какой-то нетерпеливой настойчивостью сильнее впиваясь в алые уста. Все нежные слова, что я еще хотел сказать Кашмире, застыли где-то на кончике языка, смешиваясь в диком танце с ее языком, и я, наконец, полностью отдаюсь страсти, диктовавшей свои правила в этой игре. С губ увожу поцелуй к изящной шее, проведя влажную дорожку из поцелуев вниз, позволив себе коснуться обнаженной кожи любимого девственного тела. Аккуратно, очень нежно. А через пару безумных мгновений я словно полетел вперед, опускаясь на мягкую постель, уводя за собой любовь, нежно очерчивая ладонями плавные изгибы столь желанного тела. Подсознательно ощущаю легкую дрожь девушки и, вновь вернувшись к ее губам, оставляю короткие поцелуи на них, на щеках, на ушибленном виске, словно пытаясь исцелить. Лишь после этого позволяю себе спуститься к ее ушку и, лизнув мочку уха, прошептал:
[indent] - Люблю тебя, принцесса. Верь мне.

[indent] Иногда мечта о чем-то запретном не значит, что это грязно и неправильно. Иногда желать кого-то сильнее всего, не значит, что ты помешанный на сексе. Иногда признаться в чем-либо, не значит проявить слабость. Сейчас, держа любимую девушку в объятиях, одаривая смелыми ласками ее тело и чувствуя, как она тянется ко мне в ответ, я понял, что любовь это вовсе не проявление слабости, а сила. И сейчас, слыша рядом ее шепот, я пьянею от прикосновений к Кашмире сильнее, чем от любого виски. Ее голос для меня самая лучшая музыка, несущая упоение моему слуху. Она мое вдохновение, с каждой секундой становясь все дороже, и однажды я напишу для нее песню.
[indent] А пока все глубже погружаюсь в этот омут страсти, будто теряя границы поцелуев, оставляя теплые влажные следы на ее щеках, целуя аккуратный носик, вновь возвращаюсь к малиновым губам и, спускаясь поцелуями к изящной загорелой шее, будто опьяненный безумием, шепчу ей о том, как она прекрасна, как я счастлив, как сильно люблю ее, уводя ее возможно тревожные мысли далеко за горизонт, дабы она думала только обо мне. Всей душой жажду показать ей мир в новых красках, не знакомых ей прежде, доказать, что в этом нет ничего дурного, когда тебя до беспамятства влечет к кому-то. Хотя я больше убеждал самого себя в том, что можно испытывать куда больший спектр эмоций, делясь нежностью лишь с одной девушкой. И пусть небеса рухнут, если когда-нибудь я возжелаю кого-то другого. Кашмира была настолько близка мне, не только эмоционально, но и душевно, словно между нами была еще и мысленная связь. И теперь мы делали все, чтобы стереть последние границы между нами, стереть все приличия и избавить девушку от стеснения и сомнений, правильно ли мы поступаем. Я сделаю все ради нее, только бы она сейчас не оттолкнула меня, не оборвала эту ниточку страсти, мы нарушаем сейчас не один десяток правил и жизненных устоев, к которым оба привыкли. У Кашмиры свои, у меня свои. Я люблю ее и постараюсь, чтобы ее первый раз запомнился ей навсегда. Чтобы эта Рождественская ночь снилась ей в сладких грезах.
[indent] Немного отстранившись, сплетаю наши руки в замок, свободной рукой лаская ее мягкие локоны. Туманным взором заглянув в любимые глаза, непроизвольно облизываю в миг пересохшие губы, после чего спускаюсь чуть ниже, мягко целуя изящные ключицы, ложбинку меж красивых грудей, захватывая в голодный плен набухшие от возбуждения соски. Ее тело, распаренное после ванны, источало головокружительный естественный аромат, заставляя забыть обо всем на свете. Насладившись одной грудью, я занялся другой, скользнув нетерпеливыми руками вдоль ее бедер. От моих ласк по коже девушки пробежали мурашки, отчего я прижимаю Кашмиру чуть ближе к себе, согревая жаром своего тела сверху. Я не мог больше отводить взора от моей принцессы, желая ее всю целиком без остатка, почти глотая стоны восхищения и желания поцеловать каждый миллиметр этой красоты, и, поддавшись очередному порыву, продолжил покрывать ее тело поцелуями, изучая изящные изгибы любимого тела. Параллельно с этим пытаюсь избавиться от прилипшей к телу рубашки и, швырнув ставшую ненужной ткань куда-то в сторону, вновь погрузился в блаженное забвение, снова неистово лаская губами идеальную грудь, очерчивая языком ореолы сосков и спускаясь ниже, будто нарочно уводя руку к внутренней стороне ее бедер, нежно поглаживая между ножек.
[indent] Сердце бешено колотится в груди, тело содрогается от нахлынувшего возбуждения, и, охваченный страстью, я спускаюсь поцелуями вдоль ее тела ниже, и, захватив зубами тонкую ткань белья, потянул вниз, помогая себе руками, оставляя Кашмиру в той естественной красоте, которая хранилась в ней всегда. Чуть слышно охнув, любуясь совершенным и невинным телом, я жажду овладеть им полностью, хочу, чтобы она чувствовала меня внутри, желаю слышать ее стоны наслаждения, знать, что ей также хорошо, как и мне. Я обхватил руками ее загорелые бедра, уверенным, но не резким движением развел их в стороны, скользя языком по внутренней стороне бедра, едва касаясь бесценной жемчужины рая, дразня, чтобы после впиться жадным поцелуем в ее лоно, ощутив, как сок ее желания оказывается на моих губах. Я продолжаю ласкать ее там, ощущая, как тело Кашмиры отвечает на мои ласки. Я до безумия хотел ее, не в силах больше сдерживаться, джинсы болезненно сдавливали движения, но я не мог сейчас все испортить, делая все медленно, дабы девушка впитала в себя все прелести этой близости. Я старался быть нежным, но казался себе каким-то диким, не способным обуздать свое желание, продолжая дразнить языком устье влажного лона и одаривая торопливыми жгучими поцелуями атласную кожу гладкого живота и стройных бедер.
[indent] Трепет и изнывание ее тела словно пробудили во мне горячего самца, спящего ради нее так долго, и я лишь сильнее впиваюсь губами в ее клитор, лаская ее лоно языком все жестче и жарче, прислушиваясь не только к божественным стонам девушки, но и ощущениям ее тела, тому, как оно реагирует на мои ласки. Немного отстранившись, вновь покрываю ее тело горячими поцелуями, возвращаясь к любимым губам, сплетая наши языки воедино, едва не задыхаясь от возбуждения.
[indent] - Чувствуешь? - оторвавшись на мгновение, глядя Кашмире в глаза, шепчу, одаривая ее лицо краткими поцелуями, - какая ты вкусная.
[indent] Я нежно беру руку Кашмиры в свою, целуя изящные пальчики, тыльную сторону ладони и будто нарочно, глядя девушке в глаза, направляю ее руку вниз, к молнии джинс, дабы она в полной мере ощутила мое желание и приняла это сложное, но такое сладостное решение в своей жизни.

[indent] Мог ли я себе когда-нибудь представить, что даже заманивая девушку в свои сети хоть нарочно, дабы лишний раз позлить ее чокнутого братца, либо чтобы окончательно подтвердить статус альфа-самца (хотя на деле ни одной подобной мысли ни разу не возникало), сам окажусь в клетке ее чар? Околдованный этой естественной простотой, гипнотизирующим природным шармом, очарованный скромностью и непорочностью этой девушки. Кашмира была похожа на нимфу, одаривающую путника тем, что ему нужно сильнее всего, тем, чего ему так не хватало. Мне не доставало естественных, не наигранных эмоций, я устал от коротких интрижек на ночь, уже до встречи с Кашмирой начиная понимать, что меня никто не ждет дома, чтобы обнять, поздравив с успешным выступлением, нежно поцеловать, убаюкать ласками. И теперь, когда я, наконец, нашел такую девушку, которую вот-вот сделаю своей полностью, я больше не могу отпустить это ощущение пьяняще-сумасшедшего счастья.
[indent] Ее стоны, судорожное дыхание, дрожь тела, ответные ласки были для меня такой сладкой пыткой. Я до исступления был доволен тем, что мне удалось разбудить в ней женщину, несмотря на то, что самый сложный момент для нас лишь впереди. Мне до безумия хотелось соединить наши тела воедино, дабы между нами не осталось ни одной клеточки, которые бы не соприкасались. Задать ритм страсти, доведя обоих до сладкого мгновения и утонуть друг в друге... Но я лишь оттягиваю момент основной близости, нервно облизнув губы, ласково целуя девушку в висок, параллельно ощущая, как власть, подталкиваемая моим вопросом, переходит в ее руки.
[indent] Кашмира, зажженная моей страстью, лишь теснее прижалась ко мне, целуя мое тело, и я блаженно прикрыв глаза, просто наслаждался ее неумелыми, но такими естественными, желанными ласками. Чувствую, как ее руки плавно поглаживают мою спину, спускаясь ниже, как девушка, робко остановилась на ремне джинс но, будто читая мои мысли, ослабляет его, расстегивая ширинку и неуверенно стягивая остальные ставшие ненужными, атрибуты одежды. Я издаю благодарный стон облегчения, ощущая, как вся кровь хлынула прямо к давно изнывающему от возбуждения, члену. Жарко целую Кашмиру в губы, но, охваченная властью, она прерывает его, пускается в танец своих безумных поцелуев, одаривая более смелыми ласками мое тело. Такой Кашмира мне нравилась еще больше, именно этого я и добивался, чтобы она, вкусив сладость близости, в ответ на мои ласки поделилась своим теплом. Потому что секс - это занятие для двоих, даже первый. Но даже я, испытавший на себе великое множество вариантов, понимал, что сейчас мы занимались любовью, и мне дико это нравилось. И девушка очень быстро училась, и здесь далеко не моя заслуга, а, скорее, эмоциональная связь между нами. Мы оба слишком долго ждали, терзая себя неопределенностью. И теперь, когда вкусили это пламя, уже не остановимся.
[indent] Последние сомнения в том, что Кашмира оттолкнет меня, исчезают вместе с капельками пота, что я смахиваю с лица, отодвигая в сторону мокрую челку, дабы видеть Кашмиру во всей красе. Ее красивое совершенное тело. Наблюдать за тем, как старательно она пытается доставить мне удовольствие, отчего мне казалось, что я был на грани. Готов был излиться в ее нежные руки прямо сейчас, умирая от этих ласковых женских рук и губ. Но не мог сейчас все испортить, на ходу вспоминая как сложно бывает сдержать удовольствие. Ее возбужденный шепот, адресованный только мне, руки на моих бедрах, плавно перетекающие в смелые объятия, окончательно сорвали меня с катушек, и, воспользовавшись тем, что Кашмира вновь притянула меня к себе за медальон, решительно прижал ее к постели, буквально впиваясь губами в ее шею, оставляя засосы, словно отмечая ее, что отныне девушка принадлежит лишь мне. Чувствую, как ее тело снова содрогается от моих прикосновений и балдею с этого, и это наталкивает меня на мысль, что пора двигаться дальше.
[indent] Я чуть отстраняюсь, заглянув в любимые глаза, одной рукой мягко касаясь раскрасневшихся щек, а другой скользнув между ее ножек. Вновь ласкаю ее разгоряченное лоно пальцами, но осторожно, не смея проникать внутрь. Не так, не сейчас. Мои губы вновь находят ее сладкие уста, я поглощаю с них очередную волну сладости, вдыхая аромат возбужденной плоти, наполняющий комнату. Вновь даю волю своему обезумевшему языку, бессовестно хозяйничая в ее ротике. Этот поцелуй казался мне бесконечно долгим, прерываемый лишь на миг, чтобы набрать в легкие очередную порцию воздуха. Я задыхался от желания, чувствовал, что и Кашмира на грани. Решительно оборвав истомную сладость, пытаюсь привести дыхание в порядок, пока руками вновь развожу ее ноги в стороны, устраиваясь между них, приближаясь к девушке настолько близко, насколько это возможно. Готова ли она? Думаю, да. Разгоряченная, возбужденная, с горящими глазами, будто умоляющая сделать это, и я не вправе больше мучить обоих.
[indent] - Обними меня, - шепчу в ее губы, направив себя в нее, сперва осторожно, лишь касаясь возбужденной плотью ее лона, а после резким толчком проникнуть внутрь, соединяя наши тела воедино. Чувствую, как от моей настойчивости рвется последняя разделяющая нас преграда, как ее тело сжимается под натиском моей страсти, и накрываю ее губы своими, отвлекая Кашмиру от возможной боли, не позволяя страху завладеть ей, не смея пока двигаться дальше, давая ей возможность привыкнуть к заполненности внутри. Продолжаю покрывать ее лицо поцелуями, одной рукой лаская соблазнительную грудь, а другой утопая в шелковистых локонах, - не бойся, любовь моя, - целуя мочку ее ушка, издаю чуть хриплый шепот, едва сдерживаемый этим ощущением столь долгожданной близости, - больно только один раз.

[indent] Я прекрасно понимаю, что сейчас как никогда, необходима была короткая пауза, дабы перевести дух, вдоволь впитав этот момент единения наших возбужденных тел. Мне самому требуется немного времени, чтобы привыкнуть к тому, что я, наконец, сделал Кашмиру своей, подпитывая жажду зверя, привыкшего получать все, что он хочет, но при этом умеющего ждать и доказывать, что достоин именно этого. Но кроме того, я был безмерно счастлив, что девушка доверилась мне, отдавая всю себя, и я не подведу ее. Вновь целую ее губы, и, заглянув Кашмире в глаза, словно получая разрешение, делаю первый плавный толчок. Узкая, горячая. И только моя. Медленно и нежно двигаясь, спускаюсь поцелуем к шее, снова одаривая ласками, языком собирая бисеринки пота. Каш, вероятно, ощутив отступающую боль, оставившую за собой лишь пожар, поддалась моим действиям, двигая бедрами мне навстречу. Я испускаю короткий стон, с облегчением кусая губы. Дыхание сбивается, я делаю глубокий вдох, набирая в легкие побольше воздуха, прижимая любимое тело крепче, с наслаждением погружая член в ее лоно, более глубоко, но все также нежно. Было невероятно сложно сдерживать себя, хотелось действовать решительнее и быстрее, но для меня удовольствие моей принцессы было на первом месте. И я должен учиться думать о ней, нежели об ублажении самого себя. Это сложно, но вместе с ней мы способны достигнуть Рая.
[indent] Я чувствую ее вспотевшие ладошки на своих плечах, легкий поцелуй в шею и, поддавшись незримому ощущению, следую за Кашмирой, которая, коснувшись моего торса, легонько толкнула меня в сторону, укладывая на спину. Я, вопросительно взглянув на девушку, не стал прерывать ее осмелевшие ласки, представляя возможность вдоволь насытиться всеми прелестями нашей близости. На мгновение прикрываю глаза, с глухим стоном улавливая ее поцелуй на виске, шее и мускулистой груди. Кашмира старается доставить удовольствие и мне, при этом не забывая и о себе, отчего я буквально схожу с ума. Мне даже стало любопытно, насколько далеко она сможет зайти и, удерживая ее за бедра, продолжаю ощущать, как наши тела сливаются воедино. Более жарко, более смело, более ритмично. Снизу девушка кажется еще прекраснее, такая грациозная, но решительная, с горящими от страсти глазами. Я позволяю себе более настойчиво ухватить ее за талию, прижимая к себе, с нервным стоном шепчу ее имя, лаская руками любимое тело. Приподнимаюсь на постели, подаюсь вперед, целуя ее вздымающуюся грудь, притягиваю девушку к себе и, убрав ее длинные локоны за спину, сливаю наши губы в поцелуе, кончиком языка касаясь румяной щеки, продолжая наслаждаться плавно подступающим наслаждением.
[indent] Такой Кашмира мне нравится больше, хотя немного смущает тот факт, что она слишком старается. Да, ей наверняка хочется испытаться как можно больше эмоций в эту долгую рождественскую ночь, но мне кажется, что она слишком торопится. Все-таки впереди еще целая жизнь, и нас ожидает упоительный круговорот экстаза, и я еще успею ее всему научить. К тому же, мне вовсе не хотелось терять власть полностью и чтобы девушка пыталась быть похожей на других, что были до нее. Мне это совершенно ни к чему. Ведь я полюбил ее как раз отличной от других, ее выделяют из толпы свои изюминки. Хочу, чтобы Кашмира была самой собой и не гналась ни за кем, ведь именно ее красит робость и неопытность. Но, черт возьми, еще никто и никогда не доставлял мне такого удовольствия. Быть может, дело в том, что мы с Каш были связаны настоящими сильными чувствами, и любовь только подпитывала разожженное пламя страсти.
[indent] Ощутив скорое приближение разрядки, обнимаю девушку за талию, аккуратно переворачиваю ее вновь на спину, на мягкие подушки и делаю более сильный толчок, неистово погружаясь в нее полностью. Язык заскользил вдоль изящной шеи, и я, уверенно, но не крепко хватаю Кашмиру за руки, завожу их у нее над головой, чуть прижимая к постели, не позволяя ей выбраться из моих оков. Движения из нежных превратились в дикие, убивая последние частички разума, словно я готов был поглотить ее тело целиком. Я казался себе невероятно алчным, с жадностью терзая ее припухшие от количества поцелуев, губы, рукой лаская возбужденные соски и вновь целуя мочку уха, легонько кусая. Из груди вырвался тихий рык, переходящий в протяжный стон, смешиваясь с криками девушки, и, ощущая внутреннее давление, я совершаю последний мощный рывок и взрываюсь где-то в глубинах желанного тела, со стоном изливая в нее свое желание. Мучительное, долгожданное. Тяжело дыша, прижимаю Кашмиру к себе настолько нежно, насколько был способен сейчас, обессиленно ложась сверху, но не наваливаясь всем весом. На миг закрываю глаза, с блаженным упоением осознавая, что это был самый потрясающий секс в моей жизни. Все благодаря ей. Моей занзибарской принцессе.
[indent] - Я умру за тебя, - шепчу ей на ухо, все еще находясь во власти сладкой неги, - вот если прикажешь - враз умру.
[indent] Шумно выдохнув, аккуратно выхожу из девушки и откидываюсь на спину, увлекая Кашмиру в свои объятия. Шальной взгляд в потолок, превратившийся на миг в голубое небо, по которому плыли молочные облака. Мне до безумия хочется кричать, хочется высказать все чувства, смешавшиеся внутри ураганом, принимая простую и столь важную истину, о том, что Кашмира вознаградила меня лучшим даром, который отныне я обязан беречь, и капельку крови, что она оставила на моем теле.

Отредактировано Roger Taylor (04-09-2019 10:04:48)

[indent] Насколько сильно способен измениться человек, подталкиваемый обстоятельствами или достижением определенной цели? Мне кажется, что достаточно сильно. К примеру, прежний Роджер Тейлор бы, проводив очередную девицу из бара, чье имя даже не помнил, закурил прямо в постели, выпил пару стаканчиков виски, нюхнул кокаина и на боковую. А сны под действием наркотиков и разрядки после секса ой какие странные. Непонятные, цветастые, калейдоскопические. Сейчас я ощущал абсолютное умиротворение. Не хотелось ни курить, ни хлебать дьявольское пойло, не лезть в аптечку за экстази. Несколькими неделями ранее я всеми способами я пытался заглушить мысли о Кашмире. О невозможности прикоснуться к ней, ощутить ее тепло, ласкать ее тело. Сейчас, наконец, обретя все это, я пока не способен в полной мере осознать, что происходит. Да, мы с Кашмирой и до сегодняшней ночи встречались в статусе влюбленной пары, который я предложил девушке еще там, на реке. Что изменилось теперь? Что я, вкусивший ее тело однажды, пробудил в себе зверя, пытающегося утолить долговременный голод. Возможно, это казалось грязным, не достойным всех слов, что я сказал Кашмире. Но я совершенно искренен, и то, что я возжелал ее еще сильнее, никак не отменяет того факта, что я люблю ее. У нас много времени впереди, и я еще смогу научиться себя контролировать.
[indent] Нежно поглаживаю девушку по спине, слыша ее сердцебиение. Она также выдохлась, как и я. Но я не мог до конца понять, испытала ли она такого же рода наслаждение, как и я, или же вопреки мои стараниям, нет. Да, ей было больно, я старался оградить ее от этого. Но, возможно, не сдержался и позволил себе большего для ее первого раза. Может, Кашмира сейчас в мыслях презирает меня. Ведь я, пообещавший ей рождественское чудо и неземное удовольствие, не сдержал слово и, на миг забыв о ее чувствах, попросту высвободил алчного зверя. Я не могу спросить ее саму, это будет невежливо. Но, если бы ей что-то не понравилось, я думаю, Кашмира бы сказала мне, попросила остановиться, оттолкнула. Но ничего этого не произошло, хотя, может, она просто побоялась разбить мне сердце своим отказом. Хотя ее слова о том, как сильно меня любит, заставили улыбнуться и забыть о тревожных мыслях. Что ж, мы по-прежнему вместе, то, что она отдала мне свою девственность, лишь крепче связало нас, и я никуда от нее не денусь, поэтому у нас будет еще не одна ночь любви.
[indent] - Спи, мой ангел, - целуя девушку в макушку, прижимаю ее к себе крепче, мысленно поддаваясь страху, что она исчезнет, словно все мои предыдущие эротические галлюцинации. Надеялся, что в эту ночь не сомкну глаз, охраняя ее сладкий сон, но спустя некоторое время чувствую, как сам утопаю во сне. Один сон на двоих.
[indent] Некоторые считают сны неким посланием, кто-то не обращает на них внимания, некоторые спят совсем без сновидений. Несмотря на то, что я пережил самые потрясающие ощущения в своей жизни, спалось ночью тревожно. Кошмары всегда бессовестно вламываются в жизнь человека, не спрашивая разрешения, не позволив подготовиться к встрече некоторого рода ужасов. Они бесцеремонно бьют по самому больному, словно заранее знают, куда ударить. Им не свойственно проявление жалости и простых моральных устоев, они просто приходят в любой момент времени, неважно, каково тебе - хорошо или плохо. Порой кошмары не позволяют проснуться, неся гибель. Некоторые, совсем нелепые страшные сны можно проигнорировать, посмеявшись, но сегодня я не мог сопротивляться тем ужасам, что лицезрел в них. Я будто падал во тьму, теряя все, что было мне так дорого - зрителей, ребят, музыку и... Кашмиру. Она стояла на краю обрыва на коленях и изо всех сил пыталась дотянуться до меня, чтобы вытащить из мрака. Но не могла. Будто ей что-то мешало. А потом чья-то невидимая рука грубо схватила девушку и оттащила прочь, и я, рыча что-то бессвязное, цеплялся за сгущающийся вокруг меня воздух в надежде выкарабкаться и вернуть себе Кашмиру. Но было поздно: она была потеряна для меня навсегда...
[indent] Очнулся я от того, что в глаза будто нарочно что-то ярко светило. Подскочив на постели, беспокойно озираясь по сторонам, пытаюсь переварить увиденное во сне, на ходу вспоминая ночную нежность и страсть. Но Кашмиры рядом не оказалось, выходит... это снова приснилось мне? Откинув одеяло, замечаю на простыни подсохшие следы крови и понимаю, что все было на самом деле. А что же Кашмира? Решила вернуться домой, боясь потревожить мой сон и пока за окном стояла ясная погода? Прислушался: за стеной какой-то шум, что позволяет мне облегченно выдохнуть и, поднявшись на ноги, натянуть трусы и спортивные штаны. Я не хотел встречать это Рождественское утро в одиночестве. И мне было приятно быть с Кашмирой.
[indent] Я обнаружил ее на кухне, крутящейся у плиты. На ней была все та же рубашка, которую я так бережно снимал с нее прошлой ночью. Все те же густые длинные локоны, мягкими волнами покрывающими ее плечи, все также прекрасна. Останавливаюсь в дверном проеме, облокотившись спиной о косяк и с упоением наблюдая за девушкой. Взгляд произвольно скользит вдоль стройных ног выше, воображаемо приподнимая ткань рубашки, вновь демонстрируя моему взору идеальное тело. Красивое, женское, ставшее таковым под натиском моей страсти. Поэтому не стоит рассчитывать на большее, по крайней мере, пока Кашмира не переживет вчерашние ощущения. Все-таки, частично меня гложет небольшое чувство вины за несдержанность, но всему свое время. Однажды либо я стану мягче и больше не позволю себе таких вольностей, как вчера, грубо входя в девушку, удерживая ту за руки, хотя и не крепко, дабы она в любой момент смогла сбежать, ведь я не мой отец,не стану принуждать к тому, чего она не хочет, либо смогу приучить Кашмиру к тому, что нравится мне. Но не думаю, что это будет уместо для такой девушки, как она. Поэтому, скорее всего, мы найдем что-то свое, золотую середину, вкусив нечто особенное, не похожее ни на что другое.
[indent] - Ты вкусно пахнешь, любовь моя, - шепчу ей на ушко, подкравшись сзади и обняв, - и не нужно было так скоро сбегать от меня, мы же хотели встретить этот рождественский рассвет вместе, - мягко целуя в шею, чуть прижимаю девушку к себе, вдыхая ее запах. Кашмира уже успела принять душ, хотя частички страсти на ее коже все еще были ощутимы для моего обоняния. - Не хочешь вернуться в постель? - нежно поглаживая ее волосы, я стараюсь не отвлекать девушку от приготовления завтрака, мысленно благодаря ее, ведь после частичного утоления одного голода ночью, проснулся другой. И блинчики оказались как раз кстати. - У меня к ним есть персиковый джем, хотя ты намного слаще.

[indent] Некоторое время в шестьдесят девятом я жил с Рейчел. Точнее, пока ее родители ездили в Германию на похороны ее деда и оформляли необходимые документы на продажу дома в Берлине. И, надо сказать, той не было дела не до чего больше, кроме как подольше поваляться в постели, удерживая меня рядом с собой как можно дольше. Девушка была жутко ревнивая, хотя я частенько пользовался этим, подмигнув той или иной красотке, проходящей мимо, чем выводил Рейчел из себя. И нет, чтобы дурехе перевести все в шутку, так она не разговаривала со мной неделями, за что я был признателен, отдыхая от ежедневных скандалов. Потом мы снова сходились и бурно мирились. Но я не могу назвать эти отношения здоровыми. Просто потому, что никаких чувств между нами не было, а Рейчел попросту не собиралась отдавать лакомый кусочек другим девушкам. Но, должен сказать, это было весьма странное время, за которое я много чему научился. И, должен сказать, Кашмира превосходила Рейчел буквально во всем.
[indent] Во-первых, мисс Булсара была достаточно рациональной и уравновешенной леди, которая не станет опускаться до истерик и ревности, когда ревновать, собственно не к чему. Да, я все тот же альфа самец "Queen" и не перестану заигрывать с фанатками во время раздачи автографов, но не более. Лишь поддерживая свою репутацию. С одной стороны, это необходимо для сохранения фанатской базы, а с другой, мы должны быть интересны слушателю в первую очередь, музыкой и песнями, а не тем, скольких женщин перетрахал Роджер Тейлор. Сейчас в моей жизни есть лишь одна женщина, и она умнее остальных, потому что не устраивает сцен ревности, прекрасно понимая, что так надо. Она уверена в моей верности, и это придает куда больше сил, нежели недоверие и страх потерять из-за того, что какая-то шлюха выглядит более соблазнительно. Раньше меня возбуждала эта легкодоступность, но сейчас я схожу с ума от того, насколько открылась мне Кашмира.
[indent] Во-вторых, Кашмира определенно любила домашнюю работу ну, или по крайней мере, привыкла к кухонной рутине, а ее энтузиазм порадовать меня с помощью вкусного завтрака не остался без благодарности в виде влюбленного взгляда в ее адрес. Милая, скромная, серьезная, сильная, добрая, верящая, трудолюбивая и, не побоюсь сказать, сексуальная. Она умеет следить за собой, несмотря на родительский запрет пользоваться косметикой. Но, чем чаще мы встречались до вчерашней ночи, чем чаще я ее целовал, тем чаще ощущал вкус ее помады цвета практически телесного. Выходит, Каш искала хитрости, дабы обойти эти запреты, дабы порадовать мой взор, но не окончательно переступая черту. Я тащусь по ней, реально тащусь. И то, что она приучена к домашней работе вовсе не говорит о девушке как о той, кого принуждали этим заниматься с детства. Кашмира делает это с удовольствием. А если человеку что-то нравится делать, значит, это оценят и окружающие люди. Точно также и с музыкой. Я даже раздумываю над тем, чтобы отдать ей второй ключ от квартиры. Правда, не знаю, как именно она прочтет данный жест - как решение выйти на новый уровень отношений или же то, что я могу увидеть в ней прислугу после ее желания порадовать меня завтраком, что фактически неверно. Я бы хотел видеть ее рядом с собой как можно чаще, самому приносить завтраки в постель, будить ее нежным поцелуем в шею. Быть может, стоит украсть ее из семьи, вывезти в другую страну, в Тибет, и, укрывшись там, провести остаток дней вдвоем, вдалеке от цивилизации. Но не думаю, что я смогу. Не думаю, что и Кашмира решится на такой отчаянный шаг. Поэтому будем бороться здесь, шаг за шагом, пытаясь сочетать сумасшедший ритм моей жизни и ее строгие обычаи.
[indent] - Ты поразительная, это безумно вкусно, детка, - с улыбкой обнимаю девушку за талию, заставив ее звонко рассмеяться, - к сожалению, остался лишь персиковый джем, остальные я давно умял. Но ты права, мы можем пойти в магазин и купить все свежее. У меня есть небольшие накопления, - я обожаю сладкое, плюс глюкоза и углеводы всегда помогают восстановиться после изматывающих репетиций. Поэтому сладости в моем доме всегда в особо крупных количествах. Быть может, еще заслуга джемов и шоколада, что я набрал в весе, но благодаря занятиям в бассейне не превратился в жирного кабана.
[indent] А вот на Кашмиру я взглянул уже по-новому. Не перестаю удивляться, что всякий раз нахожу что-то другое, отличное от того, что лицезрел вчера. Ночью девушка была скромной, но решительно настроенной, она всячески пыталась мне угодить, словно боялась, что если не доставит мне удовольствие, я потеряю к ней интерес. И будет не права. Потому что с каждым последующим мгновением, проведенным с ней, я привязываюсь все сильнее. И тем ужаснее казался сегодняшний сон. Впрочем, она словно чувствовала мою тревогу, поэтому у меня был готов ответ на ее вопрос.
[indent] - Мне приснилось, будто я... теряю тебя, - беру ее руку в свою, отчаянно сжимая крепче, - но я не потеряю тебя, я слишком привык к тебе, безумно люблю, чтобы лишиться всего этого. Да, мы завтракаем на кухне с протертыми обоями и треснувшими стеклами. Едим блины с дырками, приготовленными на этой ужасной сковороде. Но ты делала это с душой, и я не обращаю внимания на окружающую действительность, потому что то, что предо мной, - я мягко коснулся ее подбородка, притянув к себе и коротко целуя в губы, - куда приятнее, не хочу глазеть по сторонам, ибо там все равно ничего нет, что бы затмило тебя. Ты - все, что мне нужно. И музыка, - добавляю с улыбкой, слегка закатив глаза и вспомнив об одной важной вещи.
[indent] Я вернулся через минуту, держа в руках небольшую коробочку. Прекрасно помню о подарке Кашмиры на мой день рождения. Потрясающие барабанные палочки, которыми я пользуюсь лишь на выступлениях, чтобы блистать еще ярче, подпитываемый силой привязанности девушки ко мне, ведь она вкладывала в свой подарок душу. И сейчас я должен поступить также.
[indent] - Твой голубь серебряный, мой - медный, дабы поддержать мой стиль, - с усмешкой оправдываюсь я, хотя понимаю, что буду скорее прятать эту подвеску от любопытных глаз. И к тому же, у меня уже есть дар от Кашмиры. Ее медальон всегда со мной, а, значит, и частичка ее сердца, - на оборотной стороне наши инициалы "R & K". Говорят, голуби - символ вечной привязанности. И пока они будут с нами, мы всегда найдем дорогу друг к другу, каким бы далеким и трудным не казался путь.
[indent] Я аккуратно повесил голубка на шею девушке, нежно целуя в щеку.
[indent] - Счастливого Рождества, любовь моя.

[indent] Любовь проявляется в поступках, а не на словах, потому что, если вы знали меня прежнего, то можете с легкостью сказать, что все мои пылкие речи всего лишь пустая болтовня, хотя всегда стоит напоминать объекту воздыхания о своих чувствах, дабы они не остыли и было что доказывать. Да, но почему же тогда я, получив от Кашмиры желаемое, до сих пор распеваю песни про счастье, вечную привязанность и прочие подростковые сопли? Просто эта девушка мне слишком дорога, чтобы вот так все бросить. И потом, Кашмира говорила о серьезных жизненных вещах, к которым я пока возможно не был готов. Но я не против постепенно идти к этому, точно также, как и в музыке. Да, я не стану просить ее руки, кинувшись в ноги ее строгому отцу, признаваясь в том, что лишил его дочь девственности, хоть и по взаимному согласию. Я не могу сейчас связывать себя крепче, чем есть, потому что жизнь - непредсказуемая и несправедливая сука, которая так и норовит достать своими подколами и трудностями. И, глядя на то, как неуклюже человек справляется с этими ударами, наверняка истерично ржет.
[indent] Со стороны я походил на школьника, которому понравилась девочка из параллельного класса, но он совершенно не понимает, что с этим делать. Также и я, разрываясь на части между музыкой и Кашмирой, никогда не сделаю выбор в чью-либо пользу. Например, сейчас, с улыбкой наблюдая за тем, как девушка застегивает на моей шее еще одну цепочку с кулоном, я думаю только о ней, а через шесть часов, перед выступлением на телевидении, забуду о ней на полчаса, сосредотачиваясь на нотах и вокале. Безумно сложно проживать две жизни, по крайней мере до тех пор, пока не найду золотую середину.
[indent] Она упоминает подарок для меня на Рождество, который не захватила с собой в колледж, не предполагая, что мы встретимся вот так... продолжив в моей кровати и потом завтракая на кухне. Это вызывает у меня теплую улыбку, ведь Кашмира совершенно ничего мне не должна. Я аккуратно заправил ее локон за ушко и поцеловал девушку в нос.
[indent] - Каш, - погладив ее по щеке, начал я, - самый лучший подарок ты уже для меня сделала, - я инстинктивно бросаю взгляд на ее губы, но не смея пока целовать, нужно завершить фразу. Да, она многим жертвует ради нас, и сегодняшняя ночь тому доказательство, но сейчас речь вовсе не о том, что мы, наконец, сделали это, - и нет, я не о сегодняшней ночи. Но ты изменила меня, но я такой только для тебя, помни это.
[indent] Я подаюсь вперед, увлекая девушку в сладкий поцелуй, нежно обнимая за талию и поглаживая по спине. Да, любовь напрочь сносит крышу, я иногда кажусь себе таким домашним, таким зависимым, таким неуверенным... короче говоря, тряпкой. Я больше всего на свете боялся оказаться во власти женских чар. И нет, это действительно приятно, просто нужно нести ответственность за эти отношения. Ведь, если что-то пойдет не так, и мой пыл угаснет, больно будет ей, а я лишь в очередной раз возненавижу себя. Но ведь это жизнь, и в наших руках лишь решить, как именно прожить эти моменты, что дарует нам время. Время рядом с человеком, от которого ты без ума, чье сердце бьется в унисон с твоим. И вовсе не стоит думать о худшем, ведь до финала еще далеко, и лучше не знать, когда он настигнет. И потом... он может никогда и не наступить, так какой смысл сейчас грызть себя понапрасну?
[indent] И снова очередной поцелуй, скользящий и такой неверный. Мягко целую Кашмиру в шею, вдыхая ее аромат и чувствую, что снова пьянею от этих объятий, а тело реагирует на ощущение близости. Но к чему сдерживать свои чувства? Ведь моя любовь никуда не делась, да, раньше я желал Кашмиру лишь как объект вожделения, но сейчас все иначе. Она для меня все, и я просто не могу насытиться ею. Обняв девушку покрепче, чуть приподнимаю ее на руках, чтобы, сделав шаг вперед, усадить на кухонный стол, оказавшись меж ее бедер. Так гораздо удобнее целовать ее лицо, плавно спускаясь к ушку, вновь дать волю ненасытным рукам, приподнимая вверх подол рубашки. Господи, как она прекрасна в ней. Такая домашняя, но такая роковая, с длинными распущенными волосами, зачесанными на бок. И безумно прекрасная. Язык скользит вдоль ее шеи, лаская нежную кожу, ладони оказываются под хлопковой тканью, накрывая соблазнительную грудь.
[indent] - Прости, это безумие, но я хочу тебя сейчас, - шепчу в ее сладкие губы, плавно расстегивая пуговицы на ее рубашке.
[indent] Не знаю, как бы отреагировала Кашмира на мое нескромное желание, если бы не противный звонок в дверь, заставивший напрячься. Мы переглянулись с девушкой, и я отстранился, помогая ей привести себя в порядок и слезть, наконец, со стола, пока сам пытался унять вспыхнувшее возбуждение. Странно, я, кажется, никого не жду. Если, конечно, это не Фред, решивший забрать сестру, и если это так, то, надеюсь, он заявился в одиночку, а не в компании их родителей. Я глубоко выдохнул и потащился открывать дверь незваному гостю.
[indent] - Мам?
[indent] Чувствую, как челюсть медленно съезжает вниз, и я судорожно глотнув слюну, пропускаю мать в дом, на ходу вспоминая вчерашнюю курьерскую доставку рождественского подарка. Вероятно, уже получила мое письмо и решила устроить мне сюрприз. Что ж, спасибо, матушка, весьма "вовремя". И я вообще не был готов к такому визиту. Квартира не убрана, повсюду толстый слой пыли, зато на кухне девушка, а в спальне сплошная вакханалия. Как-то неловко. Вот и за что мне все это? Вновь начнет отчитывать меня за то, что у меня проводит ночь девушка, а у меня такой бардак. Или, чего хуже, привяжется к Кашмире, мол, это ее косяки, и она не убрала этот мусор. Хотя, может, она не станет из женской солидарности или типа того. Ну или потому что Рождество. Хотя женщины способны на многое, взять хотя бы вчерашних обидчиц Кашмиры. И чего они добились своей ненавистью и завистью? Они продолжат капать ядом, зато невольно подтолкнули нас с Кашмирой друг к другу, за что им, конечно спасибо. Усмехнувшись собственным мыслям, принимаю материнские объятия и чешу затылок.
[indent] - Не думал, что мой подарок доберется до тебя в такую метель, - жму плечами, сопровождая мать в кухню, - мы тут как раз завтракали, и, кажется, у нас еще остались блинчики и чай. И...сдается мне, ты хотела сделать мне сюрприз, но в итоге сюрприз ждал тебя, - впрочем, наличие девушек в моем доме никогда не выглядело для матери сюрпризом, но то, что я изрядно занервничал, наверняка было заметно. Я взял Кашмиру за руку, мягко целуя девушку в щеку, - кстати, познакомься. Это - Кашмира. Правда, у нее красивое имя? Как и она сама. И, прежде, чем ты что-либо скажешь, она знает меня лучше, чем кто-либо, так что, пожалуйста, воздержись от комментариев в адрес моих прошлых побед. Потому что она не победа. Она мое все.

Отредактировано Roger Taylor (05-09-2019 17:22:09)

[indent] С матерью я виделся максимум пару раз в год. Не сказать, чтобы меня тянуло делать это чаще. Хотя к ней я испытываю больше теплых чувств, нежели к отцу. Чего греха таить, к этому чудовищу ничего теплого и не было никогда. Разве что нас связывают лишь родственные узы. И мотивация не повторять его ужасных поступков. Мне и в самом деле страшно унаследовать его звериные повадки, в особенности, я часто замечаю за собой определенные их проявления. В частности, сегодняшней ночью. Вот и какой черт заставил меня держать руки Кашмиры? Я должен был оставить их свободными, чтобы девушка обнимала меня, испытала наслаждение... Столько всего в голове, сложно выбрать пару нужных мыслей, они просто запутались в непонятный клубок. Но одно я знал точно: я должен исправить свою настойчивость. И, конечно, без помощи самой Кашмиры мне этого достичь вряд ли удастся. Она мои цепи, что сдерживают меня во власти, не дают слететь с катушек. Она та, для которой я буду другим, перед которой мне страшно проявить черты моего отца. И лишь она может с уверенностью сказать, насколько хорошо у меня это получается.
[indent] Что же касается матери, та не удивилась, увидев меня с новой девушкой. Тем паче, что в прошлый раз, когда мы с ней виделись, я еще был с Сарой. Люди приходят и уходят до тех пор, пока ты не встретишь своего человека. Поэтому было максимально неловко от того, как Кашмира пыталась оправдаться перед мамой за беспорядок и ужасный завтрак, ведь это были мои косяки, а девушка появилась в моем доме лишь вчера, чтобы заставить исправить и эти грешки. Это вызвало у меня непонимание и легкую поступь недовольства, поэтому я взял девушку за руку и просто остановил ее безумные оправдания. Матери не нужно знать, чем мы тут занимаемся, как на кухне, так и в постели. Ей это глубоко безынтересно. Она просто приехала поздравить с Рождеством, не более. Хотя должен признать, она заинтересовалась Кашмирой. Даже очень. С чего бы это? Неужели решила проявить материнский инстинкт и, рассмотрев девушку получше, ляпнуть, как и все классические матери, что Кашмира мне не пара? Впрочем, я не собирался слушать ее недовольства, если таковые будут, и смогу выступить с защитой девушки в случае чего. Ибо не позволю никому вставать между нами.
[indent] Однако, все обернулось совершенно непредсказуемым образом. Кашмира, правда, держалась уверенно, хотя я чувствовал ее волнение через прикосновение, крепко держа за руку. В конце концов, это лишь очередное испытание, которое нам стоит пройти вместе. В самом деле, если подсчитать все время, которое я думал о ней, вполне может набраться год, следовательно, это уже самые долговременные отношения в моей жизни, причем, искренние. А вот, если бы мне сейчас выпал шанс предстать перед отцом Каш, я бы, наверное, сквозь землю провалился. И дело даже не в том, что Боми так уж сложно будет убедит в серьезности моих намерений, просто... Роджера Меддоуз-Тейлора могут не так понять, даже если попрошу рук их дочери. Скажут, что это лишь предлог для того, чтобы подступиться к ее телу, а потом завести новую жену. Просто не думаю, что мне позволят жениться на ней без перехода в зороастризм. Не то, чтобы я был против, просто... я пока не готов к этому. Даже с Кашмирой.
[indent] - Подойди ко мне, милая, - мама подозвала к себе Кашмиру, некоторое время вглядывалась ей в глаза, после чего расцеловала в обе щечки и выдала такое, от чего мой мозг буквально сделал сальтуху с двойным переворотом. - Хорошая девочка, - она погладила Каш по волосам, заставив меня нахмуриться, и обратилась ко мне. Я гордо улыбнулся, кивая, но вместо материнского одобрения, что ее сын-оболтус, наконец-то взялся за ум ради правильной скромницы, встретил лишь осуждающий взор. - Хотя не думаю, что тебе стоит тратить свою жизнь на моего сына. Впрочем, какая мать решится сказать о своем ребенке плохое, да и Роджер в целом не плохой человек. Но он явно не достоин тебя, советую быть осторожной. Не повторяй моих ошибок.
[indent] Вот честно, я охренел от подобных высказываний в свой адрес и даже на какое-то время застыл в ступоре. То есть, вместо того, чтобы поддержать, мать лишь сильнее топит меня в глазах Кашмиры? Да, возможно, я во многом напоминаю ей отца, поэтому она меня ненавидит, но я всегда поддерживал мать, несмотря на то, что вместо того, чтобы заниматься моим воспитанием, она делала подтяжки лица, сидела на диетах и всячески пыталась вернуть внимание отца. Но он уже вдоволь натешился ею, она стала ему не нужна, когда кругом сотни новых игрушек. Может, я ошибся тогда, лежа в больнице после отцовских побоев, что стану тренировать харизму, дабы девушки сами хотели быть со мной? Быть может, стоило пустить все на самотек? Авось бы уже был женат, как Дикки, уже сделавший предложение Веронике. Не рановато ли?
[indent] Впрочем, именно так и разбиваются сердца, и практически всегда их разбивают те, кого мы любим. Ибо любовь бывает разная - к дому, к семье, Родине, музыке, возлюбленному человеку. То, что я услышал от матери, буквально перечеркнуло все мои попытки наладить хотя бы какие-нибудь отношения в семье. Выходит, я бессмысленно унижался перед ней, писал письма, в которых открывал душу, сожалея о том, каким я становлюсь из-за моего отца. Мать должна ненавидеть его, но не меня, помогая мне пережить эти ужасы самокритики. Не того, кого носила девять месяцев под сердцем. Говорят, материнская любовь не ржавеет, это самое сильное чувство в мире. Быть может, моя любит, но рвется на части в выборе между ненавистью и любовью. А еще я удивлялся, в кого я такой, что не могу сделать выбор между любимым делом в лице музыки и возлюбленной Кашмирой.
[indent] - Если моя принцесса нашла во мне черты, которым решила дать шанс, это ее выбор, - я старался говорить спокойно, хотя внутри буйствовал ураган. Хотелось выпроводить мать и больше не говорить о ней. Но Кашмира также не ладит со своей семьей, поэтому нужно придумать что-то другое, что позволит нам выйти победителями в этой битве. Я подошел к девушке, нежно обнимая за талию, - не бойся, детка, меня в любви к тебе не переубедить никому, даже моей матери, - шепнул ей на ушко. Хотелось, чтобы она продолжала мне верить. Как прошлой ночью.